«У Льва Толстого в «Исповеди» звучала мысль, что человек свой земной путь берет с собой не в виде знания, а в виде общей идеи добра и зла. Все самое важное остается с нами при любых обстоятельствах. И становится не так уж важно, что мы помним, чего мы не помним, что специально забываем. Потому что есть мудрость, не отягощенная знанием. Deus conservat omnia — Бог сохраняет все.
Чагин» в «Современнике» и мой роман — это, безусловно, родственники, но очень дальние. И у меня поэтому никогда нет ревности к режиссеру: мол, что-то не включили, что-то не сказали. Я рад приветствовать и принять постановку «Чагина» как развитие книги, как еще одну интерпретацию. Как чью-то мечту о моем тексте. И это не расставание с моим текстов, а начало новой жизни, к которой я отношусь с огромной симпатией и любопытством».